1
Днесь и впредь и отныне и подлинно, и повсеместно —
Устремлённость небесных просторов насыщенных соком
Утончённых признаний и праздничности сном чудесным —
Каталонии дух сотворивший драконов из жести
Превращающий воду в огонь, мысли — в светлые вести
И легенды из слов и фантазий в соитьи глубоком —
Дни без меры и срока.
2
Край пристрастия к плоть горячащим изысканным винам
Где на глади озёрной рой глыб ледяных распростёртый
Леденит и рассудок и кровь тайной древней и гордой.
Здесь в просторе могучих небес отражаются фьорды
Вторя эхом времён ледникам, небу, горным вершинам.
3
Бережёный ветрами былого оркестрик бродячий
По каналам зыбучим влекомый извечным путём
Из загадок и тайн вслед за чьим-то пленительным сном
Промелькнувшим гондолой над прошлым и над настоящим...
Блеск мистерий, восторг карнавалов и томные вздохи,
И ранимой романтики призрачный дым — ореол
Что туманно плывёт по утрам в неизвестный атолл
Вдоль каналов Венеции чуткой к смещеньям эпохи,
Что под песни своих гондольеров страдает от зол
Но по прежнему словно бы птиц на бесценные крохи
Созывает людей в упоеньи иль переполохе
То на улочки в десять шагов, то за праздничный стол.
4
Сны... Бродвейских подмостков огни и отмеченный роком
Шум Нью-Йорка и призрачный Бостон в дымке заката,
Сан-Франциско влюбляющий встречного с первого взгляда
Окаймлённый водой залива с севера и с востока,
Уплывающий в синь тишины к океану на запад.
Словн Ноев Ковчег современности жестом широким
Создающий созвездие всем без вины виноватым.
5
Тень Шекспира пытливым подобием человека
Пережившего чопорных лордов, в обличьи другом
Промелькнувшая призраком под тауэрским мостом
Простоявшим у стен крепостных чуть более века.
6
Полнота осязаемой жизни в предвестии строгом.
И рассудочный слог пораждаемый лондонским смогом
И начертанный над Тауэром, словно правила чести —
По над высью напечатлённый пламенем и мечём —
Проблеск царственной вести.
Что хранима иссине чёрным вороновым крылом.
7
Это всё не заполнит до края пытливого ока —
Терпеливого ока души, что не ведая лести
Со стихией стиха существует в сердечном соседстве —
Возвращаться бы и уходить без начала и срока.
8
И ни Канн, ни лазурных брегов ни полей Елисейских
Ни, тем более, блеска рекламных щитов новосветских
Не приемлет душа безраздельно до дрожи священного слова
Как способна она принимать, сознавая основы,
Ту, чуть припорошённую негою синюю бездну
Вдоль которой крылатой строфою, слезой поднебесной
Пролегли судьбоносно жизнь, доля, дорога до крова.
GERMANY. Gerhard WENDLAND - Domino
